Режиссер "Орла и решки" две недели пробыл в захваченной россиянами Буче, ему удалось выбраться

Среди тех, кому удалось выехать из Бучи в Киевской области, где сейчас идет эвакуация населения, оказался украинский тревел-блогер и режиссер программы "Орел и решка" Евгений Синельников вместе со своим семилетним сыном. Они две недели провели в городе, захваченном российскими военными.



— Как вы? Как ваш сын? Вы в безопасности?

— В безопасности, уже пришли в себя, отъелись, отмылись, уже полегче, насколько это возможно.

— Были ли дни, когда вы вообще ничего не ели?

— Нет, с едой у нас проблем не было. У нас не было электричества, не было тепла. С этим были большие проблемы, потому что было холодно. У меня в доме было электрическое отопление, мы грелись только камином. Но с едой проблем не было, несмотря на то, что у нас была большая банда – я притащил и родителей, и брата, и друзей, нас было 13 человек. Мы держались вместе и грели друг друга.

— Как ваш сын? Он понимает, что происходит, что с ним происходило в это время в Буче?

— Конечно. У нас две недели были постоянные взрывы, расстрелы, дома горели. Конечно, он это все понимает. Я надеюсь, что все-равно он к этому относится как к компьютерной игре или чему-то такому нереальному. По крайней мере, я старался ему так это подавать, что это какой-то такой тимбилдинг, что это позволяет нам стать сильнее, как-то пытался его отвлечь, потому что было тяжело. Даже для взрослых было тяжело. Были периодически панические атаки, слезы каждый вечер: "Папа, зачем они это делают? А если мы умрем?" Неприятно, конечно.

— Когда слушали ваше обращение, у вас в глазах тоже были слезы. Это от того, что вас переполняют эмоции, что вы выбрались из Бучи?

— Это все вместе – и оттого, что переполняли эмоции, и оттого, что есть осознание, что ты спасся, что ты все-таки выжил, вывез семью, что тебе повезло. Плюс осознание того, что ты все потерял: все родительские дома, бизнес, свой дом, машины. Это жуткая гремучая смесь, которую ты никогда не переживал в своей жизни, и она до сих пор иногда волной накатывает. Это очень жуткое ощущение.

Хочу признать, что, может быть, немножечко было злостно сказано всем русским обращение. Есть много умных толковых людей. Не хотелось никого обидеть. Но это было сказано от чистого сердца. Тогда мне хотелось сказать именно зло. А слезы просто катились сами по себе.



— У "Орла и решки" миллион подписчиков в инстаграме. У вас, мне кажется, больше 150 тысяч. Инстаграм с 14 числа в России блокируется. Вы считаете, это плохо или хорошо?

— Я считаю, что это неправильно. Нужно оставлять каналы информирования. Если все закрыть, останется только русское телевидение. А как достучаться до сердец, как объяснить ситуацию? Я считаю, что это неправильно.

— Вы считаете, что есть смысл стучать и есть кому?

— Конечно, однозначно. Столько лет зомбирования не прошли зря. Но это все поправимо. Это очень долгая терапия русского народа, которому нужно как ребенку объяснять в мелочах, что такое хорошо и что такое плохо. Иначе не получится, иначе невозможно.

— Как на все это реагируют ваши подписчики? Они просят извинения или настаивают на том, что это спецоперация?

— Извиняются 5-10%, говорят: "Ребята, простите, мы вас поддерживаем, но мы ничего не можем сделать". Процентов 90% поливают грязью необоснованно. И, может быть, 5% имеют какую-то обоснованную позицию: "Это вы неправы, вы атакуете, вы виноваты, у нас не было другой позиции". Ну тут хотя бы есть какие-то аргументы – ложные, неправильные, но они есть. В основном это поток грязи, к сожалению.

— Это просто оскорбления, или они как-то аргументированы?

— В основном это просто такая желчь, которая изливается. Даже стыдно читать иногда – такой испанский стыд берет за то, что люди пишут. Например, человек пишет проклятия мне, ребенку и семье, и я просто ради интереса захожу на его аккаунт и понимаю, что мы же очень похожи. У него тоже есть ребенок, тоже есть жена, тоже есть своя жизнь. Как же ты не понимаешь этого? Это долгий процесс. Выздоровление будет болезненным и долгим. Но оно будет, бесспорно.

— Какие у вас планы? Чем вы собираетесь заниматься? Где жить?

— Когда идет война, когда вокруг стреляют, твои планы сужаются очень сильно. Твой план – максимум на час: приготовить поесть, сохранить ребенка, помыть его, заставить его сделать математику.

— То есть математику никто не отменял?

— Нет, конечно, обязательно. Уроками мы занимались. Это очень помогает. Ребенка нужно отвлекать. Когда ты его грузишь какими-то бытовыми вещами, к которым он привык, он отвлекается от постоянных взрывов, от стрельбы, ему становится легче. Плюс у меня была бабушка рядом – они читали, писали, занимались.

Что дальше делать? Сейчас я вывожу ребенка за границу, возвращаюсь назад. И пока на этом план заканчивается. Где жить – пока не знаю. Сейчас мы пока в гостинице живем. Но сейчас все очень дорого, все занято, много людей. Точного плана пока нет. Вывезти ребенка за границу в безопасность и начать думать, что делать дальше.

— У вас есть возможность обратиться к нашей большой аудитории из России и Беларуси. Если у вас есть что сказать, вы можете это сделать.

— Ребятки, дай вам бог никогда не пережить то, что пережил я со своей семьей, со своими близкими, со своими детьми. Дай вам бог никогда не понять этого ощущения. И дай вам бог ума никогда больше такого не делать. Признать свои ошибки и научиться жить с этими ошибками. Признать то, что вы неправы, и научиться исправлять свои ошибки.